безапелляционным нравом, которого я знала с детства, конечно же, догадывался, что такими обещаниями я сыпать не буду. Но я вкратце рассказала ему обо всех последних событиях, включая и смену династии Ронарских. Он даже похвалил их за то, что предпочли жизнь гордыне, но очень быстро переключился на текущие заботы, которые всем нам были ближе и важнее:

– Караулим посменно, я включу тебя в утреннюю. Самое тихое время, пока привыкнешь. Не ощущаешь себя достаточно сильной для этой работы – беги прямо сейчас и больше никогда не показывайся мне на глаза. Но если берешься, то без права отступления. На страже держим железную дисциплину, капитан смены – твой бог и халиф, приказы не осмысливаются и не обсуждаются, на это нет времени. В случае ранения сама отползаешь как можно дальше и не путаешься под ногами. Если повезет – местные оттащат и подлатают. Если не повезет – то хотя бы не мешай остальным.

– Все поняла, Зорш. Смены ежедневные?

– Конечно. Людей не хватает, потому вахту несем и не ноем. Когда прорывает, то с поста не уходим, помогаем прикрыть, потом только на отдых. Иногда все равно заразу пропускаем – вылетает почти незаметным ветерком. И, как будто оно живое, ощущает, что надо двинуться как можно дальше от нас. Там, где осядет, случается природная катастрофа или зарождается новая болезнь. Но мы не всесильны, и так делаем даже невозможное.

– Разумеется, – я все же нахмурилась, хотя собиралась выглядеть смелой и уверенной в своих силах: – Это уже прорыв?

– Даже близко нет, – угрюмый мужчина покачал головой. – Только его предвестники. Но случаи учащаются, потому не думаю, что ждать долго. Скучать здесь некогда, ошибаться нельзя, но все равно изредка ошибаемся. Месяц назад мы пропустили какую-то неизвестную чуму – даже двоих наших зацепило, а на прошлой неделе – червячную заразу. Она вроде бы махнула через оланирский город на восток. Скорее всего, вспышка случится где-нибудь в Ниссарадии.

– Я не понимаю, уважаемый Зорш, почему мы об этом молчим? Весь мир страдает, мы не справляемся, но не зовем на помощь магов из той же Ниссарадии!

– Уже зовем, – он опустил голову. – Совет Знающих отправил туда запрос, ответа пока не получили. Видишь ли, в чем дело, Лита, намного проще одолеть на месте вспышку червячной заразы, чем отправиться сюда и почти наверняка погибнуть. Для них нет большого смысла так подставляться, ведь здесь мы в прямом смысле только закрываем дыру. По всем нашим прикидкам, разрозненные предвестники просто разлетаются в разные стороны – как дыхание прорыва, но сам прорыв хлестнет единой волной.

– Дыхание? – мне не понравилось это художественное сравнение. – Вы уже точно говорите о прорыве как о живом существе!

– И ты так начнешь говорить со временем, – утвердил он. – Быть может, так просто легче воспринимать беду, если она представляется каким-то монстром, который все-таки смертен, в отличие от бездушного потока? И Знающие, и наши специалисты сошлись во мнении, что прорыв сначала снесет с лица земли Оланир – и только потому, что он почти целиком окажется на его пути, а затем, если не свернет, направится в империю. Остановить его можно на любом этапе, если оракулы хотя бы в этом не соврали. И если ниссарадийцы хотя бы могут подумать о возможной помощи, то Инирану Ронарскому это вообще без надобности. Посуди сама, они не выиграли прошлую войну, зачем же останавливать беду, которая без их жертв вычистит всех врагов и просто подарит им все наши земли? Зачем Инирану умирать намного раньше, чем он мог бы, ради наших с тобой соотечественников, которые прибили море его друзей и его самого не раз пытались?

– Не Инирану, – поправила я бездумно. – Его сыну. Оракулы все-таки ошиблись в первой формулировке.

– Да без разницы, – отмахнулся он. – Сути это не меняет. Но согласен, их ошибки бесят как ничто другое. Сначала один маг, потом вышло, что другой; сначала он должен был быть просто живым на момент прорыва, потом добавили, что прорыв он должен вобрать в себя и умереть. На следующей неделе они что придумают? Что речь в предсказании идет вообще не о сыне, а о восьми дочерях и случится это через тысячу лет? В общем, хорошо, что оракулы сюда не приезжают своими глазами убедиться, насколько были точны в прогнозах. А то бы я не сдержался, засунул бы их туда по очереди, пусть изнутри проверяют, а не чешут языками!

Я грустно усмехнулась, прекрасно понимая, что Зорш преувеличивает. Оракулы вряд ли виноваты в том, что не могут описать будущее без погрешностей. Они и без того предупредили о близящемся крахе и способе это остановить. И даже если в этом способе просчитались, то нельзя вменять им это в преступление. Колодийские предсказатели делают то же самое, что все мы – как могут, латают дыры в разваливающемся мире. Зорш прикрикнул:

– Все, иди в крайнюю избу – там как раз койка освободилась, Нейр позавчера погиб. Кстати говоря, отличный сюртук, в такую погоду здесь пригодится! И плевать, что тебе в плечах широк. Если помрешь, то отдам своему младшему сыну – ему по размеру должен подойти. И даже разрешения твоего спрашивать не стану.

Разумеется, я не возражала, даже восприняла это как иронию – подобные несмешные шутки в этом месте очень уместны. Перед тем как уйти на отдых, я поднялась на сопку, чтобы посмотреть издали. Вглядывалась в серое небо до рези в глазах. На бесконечном пространстве трещину прямо в мироздании можно было разглядеть без труда, но я искала отличия со зрелищем, которое видела здесь в последний раз. Не так уж сильно она и разрослась, если честно. Однако раньше шла тонкой полоской, а теперь уже немного ветвилась книзу, наподобие застывшей молнии. Я присмотрелась еще и вздрогнула – показалось, что она слабо колеблется! А это означало, что с той стороны снова пробивается какая-то пакость. Смены магов выстроены внизу, а почти у самого подножия местные развели костры и ждут, вдруг понадобится их помощь – например, унести раненных или подать воды. В позднеосеннем холоде под нескончаемыми ветрами их простое участие выглядело настоящим героизмом. Бесталанные крестьяне и ремесленники, которые не имеют сил ни защититься от заразы, ни серьезно помочь, когда беда просачивается в трещину. Но кто знает, скольких магов они спасли своими простыми методами? Вот так сила и определяется отнюдь не силой.

Я побежала обратно, направляясь к указанному дому. Следует хорошенько выспаться, иначе от меня толку утром будет мало. Встретила меня хмурая старуха, отчего-то очень грубоватая и говорящая короткими фразами:

– Жри, пока горячее. Мыться там. Спать там. А я пошла в свою комнату.